З. Я. Капустина –
кандидат педагогических наук,
ведущий специалист Лаборатории модернизации образовательного процесса
Междисциплинарного Центра открытого образования
Новгородского государственного университета

 

 

 

 

 

Для начала необходимо выделить имманентную сферу гражданственности, разделив понятия «гражданственность» и «гражданство».

Из справочной литературы хорошо известно, что термин «гражданство» обозначает устойчивую правовую связь лица с государствам. «Гражданство проявляется как взаимоотношение между государством и лицами, находящимися под его властью. Понятие гражданства малоупотребительно в научной литературе. Укоренилось упрощенное представление о гражданстве как формально-правовой принадлежности человека к государству»¹.

В этой связи, гражданское воспитание, совершенно справедливо, концептуально и практически ориентировано на социальную систему, на вертикаль отношений, на воспитание деятелей системы, на укрепление института государства и института гражданства.  Внимание исследователей и практиков фокусируется здесь  на норме  или субъективной оценке  функционирования граждан. Исходя из здравого смысла, это оправдано – государственно-гражданское устроение требует воспитания достойных граждан, полезных государству. Адекватным термином результата такого воспитания уместен термин «гражданство». Гражданство как совокупный субъект социальной системы, как государствообразующая нация.

В свое время И.А.Ильин справедливо отметил, что в российском обществе  «и в науке и в жизни все еще господствует формальное понимание государства, извращающее его природу и разлагающее в душах начала гражданственности. Следуя этому пониманию, люди строят государственную жизнь так, как если бы она сводилась к известным, механически осуществляемым поступкам, оторванным от внутреннего мира и от духовных корней человека»².

Игнорируя тот факт, что механизм политического управления не может обеспечить необходимый уровень развития особости человека, развертывания его специфических способностей, характеризующих собственно человечность – ценностное сознание, нравственное поведение, ценностные отношения. Для них должна быть некая действительная причина -  подоплека, своего рода  стимул. Политика такового основания лишена по своей природе, она детерминирует организационную и структурно-функциональную ипостаси социальной системы. Начало становления уникальных отношений между членами общества, что должны быть  свойственны гражданскому обществу, т.е. содержательную основу формирования гражданского общества, объективно должен обеспечить иной механизм, иной дискурс — гражданственность.

Категория гражданственности в справочной, научной литературе и научных исследованиях традиционно интерпретируется как  «интегральное качество личности, позволяющее человеку ощущать себя юридически, социально, нравственно и политически дееспособным»³, предполагает преимущественно правовую связь человека и людей как граждан с определенным государством и реализуется через их отношение к правам и обязанностям, закрепленным в соответствующих нормативных актах⁴.

Таким образом, сопоставляя понятия «гражданство» и «гражданственность» в этих и множестве других примерах, легко обнаруживается, что смысл гражданственности в значительной мере  сводится к смыслу категории гражданства, т.е. произошло смысловое замещение понятия «гражданственность» тем смыслом, что составляет содержание  категории «гражданство» со всеми структурно-функциональными нагрузками и особенностями коммуникативного кода, обслуживающего иерархическую организацию социальной системы.

Академик РАО Г.Н.Филонов, желая соединить смыслы категорий гражданства и гражданственности — вертикаль и горизонталь отношений между гражданами, дает весьма расширенную интерпретацию гражданственности. Он рассматривает гражданственность как «комплекс субъективных качеств личности, проявляющихся в деятельности и отношениях человека, выполняющего основные социально - ролевые функции осознанной законопослушности, патриотической преданности в служении Родине и защите интересов своего Отечества, в подлинно свободной и честной приверженности к ориентациям на общепринятые нормы и нравственные ценности, включая сферы труда, семейно-бытовых, межнациональных и  межличностных отношений»⁵. Г.Н.Филонов отмечает: «Гражданственность -  это соборное сознание, традиционное для нашего общества, предполагает сознание единства народа, общества не только в настоящем поколении, но и с предками, и с потомками»⁶.

Б.И.Коваль также, вполне справедливо, считает, что гражданственность не сводима только к политической форме. Ибо при таком взгляде государство, гражданское общество отрывается от граждан и начинает жить автономно, как некая самостоятельная социальная сущность. Личность оказывается не созидающей силой гражданского общества, государства, экономики, политики, а их механическим «винтиком»⁷.

Учеными, исследователями отмечается ряд специфических признаков гражданственности, выводящих сущностные смыслы этой категории за  рамки категории «гражданства» - отношений «гражданин-государство»: «соборность», «соборное сознание», «нравственные ценности», «семейно-бытовые, межнациональные и  межличностные отношения»⁸ (Г.Н.Филонов), «способ бытия личности в гражданском обществе»⁹ (Ю.М.Резник), «энергийная нравственность»¹⁰ (Б.И.Коваль).

Как видим, дискурсивное поле категории гражданственности шире. Исходя из того, что категории гражданство и гражданственность не идентичны, они должны принадлежать разным дискурсам, должны иметь разное концептуальное выражение, разный коммуникативный код, разную методологию познания. Категория гражданства, несомненно, принадлежит политическому, социологическому, правовому дискурсам, основная функция которых – воспроизводство и адекватное функционирование достойных граждан государства.

Категорию гражданственности целесообразно относить к   культурологическому дискурсу. Рассматривать  как ценность культуры, и это отнесение не будет случайным. Ибо, как известно, «ценность» - это благо, атрибут человеческого бытия, идеальные сущности (И.Кант, Р.Г.Лотце). М.Шелер назвал ценности качествами, определенность которых связана с различием добра и зла. Ценность, согласно ему, действительна лишь в добрых поступках. Вспомним, что гражданственность в своей первооткрытости человеческому  бытию была также представлена Платоном как гражданская добродетель. Добродетельные отношения между гражданами – неотъемлемая характеристика гражданского общества.

Но что есть добродетель? Категория гражданской добродетели во времена Платона  кристаллизовалась  под воздействием уникальной системы античной культуры - пайдейи, которая синтезировала в себе Знание, Мораль и Религию.

Дж.Локк считал, что мерилом добродетели является одобрение, а порока – порицание, которое по согласию устанавливается в различных человеческих обществах. Повсюду добродетель есть то, что похвально и пользуется общественным уважением, т.е. повседневное деяние человека на основе божественных принципов или общественных традиций¹¹.

Несколько иное, конкретизирующее толкование добродетели представлено в трудах Адама Смита и Давида Юма. Показателен сам факт, что Адам Смит, будучи Первым экономистом, вслед за экономической теорией написал «Теорию нравственных чувств». Тем самым, он выразил предупреждающую цивилизованное человечество мысль: эгоистический интерес присущ природе человека. Стремление к выгоде, богатству может поглотить весь смысл деятельности, которая начинает доминировать над человеком и ведет к процессу саморазрушения человеческого в людях. Человеческое минимизируется, человек становится бесчувственным к страданиям других людей, безучастным к добротворческим деяниям, что порождает риск самоуничтожения человеческого общества^12..

Таким образом, Адам Смит напоминал человеку о его особости, о его ответственности в цивилизационных процессах, о последствиях  погони за прибылью и экономической полезностью. В человеколюбии он видел важнейший фактор, от которого проистекает полнота жизни всех граждан, в том числе их экономические и прочие блага.

Подобно Платону,  А.Смит считал, что добродетель сама по себе есть совершенство, нечто прекрасное и высокое, выходящее из ряда обыденного и обыкновенного. Совершенно справедливо он связывал добродетели с волей и чувственностью человека, полагая, что добродетели исходят из того постоянного самообладания, которое восхищает нас господством его над неукротимыми страстями.

Согласно А.Смиту, обыкновенные житейские поступки, хотя и приличны, но вовсе не заслуживают названия добродетели. Много добродетельного в поступках, по-видимому, нарушающих приличие, потому что поступки эти приближаются к совершенству более,  чем можно ожидать в тех случаях, в которых так трудно бывает его достигнуть, а это-то и встречается при обстоятельствах, требующих особенного самообладания. (Неслучайно еще Платоном выделялись такие гражданские добродетели, как мужество и умеренность, требующие самообладания. И сегодня, когда говорим о проявленном гражданском поступке, о гражданской позиции, мы вкладываем тот же смысл).

Нравственное совершенство – способность выражать свое сочувствие другим, ограничивать, насколько возможно, личный эгоизм и отдаваться снисходительной симпатии к другим. Только таким путем, считал мыслитель, можно достичь того господства согласия в чувствованиях людей, при котором страсти людские оказываются законными и приносят людям счастье.

Можно сказать, что этими словами был обозначен путь к становлению гражданского общества через гражданские добродетели, через одухотворение человеческой чувственности. Ибо истинный гражданин испытывает удовольствие от своего духовного богатства, от единения с другими гражданами, желания счастья и процветания им.

Весьма важным в познании феномена гражданственности является положение Д.Юма о том, что человек, пришедший на основании каких-либо мотивов к решению совершить поступок, естественно следует взгляду или мотиву, исходящему от других, который может поддержать решение, придать ему власть над духом и влияние на него. В этом смысле, в процессе становления гражданственности важна психолого-педагогическая поддержка, исходящая от значимых людей, от общности, к которой принадлежит человек.

Д.Юм отметил также, что привычка более всего влияет на усиление или ослабление аффектов, равно как и на превращение удовольствия в страдание и наоборот. «Привычка производит на наш дух два действия – дает возможность легко производить любой акт или представление любого объекта; во-вторых, вызывает стремление или склонность к таковым. Привычка не только делает легким произведение любого действия; она также придает известную склонность и известное стремление к таковому. Она усиливает все активные навыки и  ослабляет пассивные»¹³.

Примечательно, что и культуролог Д.Мердок отмечал значимость привычки в развитии общества. Привычка – основание культуры, собственно человеческое в индивидууме и межчеловеческих отношениях.

Дж.Мердок, вполне справедливо, выделил не только самую культурную привычку, но и факторы,  формирующие ее – воспитание, научение и стимул.¹⁴ Данное триединство не вызывает никаких сомнений. Именно оно задает не просто целостность и определенность формированию культурной привычки, но и ее ценностно-смысловое наполнение, направленность развития  личности и межчеловеческих отношений. По сути своей, по своей структуре, это триединство есть  педагогический процесс.

К сожалению, традиционное определение педагогического  процесса, данное в педагогической литературе, научных педагогических исследованиях  не имеет такой структуры, что повлекло отрыв образовательно-воспитательного процесса от реальной действительности.  Педагогическим процессом принято считать целостный процесс осуществления воспитания путем обеспечения единства обучения и воспитания. Процессуальными компонентами рассматриваются: цель, задачи, содержание, методы, средства и формы взаимодействия педагогов и воспитуемых, а также достигаемые при этом результаты, т.е. целевой, содержательный, организационно-деятельностный и аналитико-результативный компоненты педагогического процесса¹⁵. В последнее время в специальной литературе педагогический процесс определяется как «специально-организованное взаимодействие педагогов и воспитанников, направленное на решение развивающих и образовательных задач¹⁶  Оно  включает в себя в единстве педагогическое влияние, его активное восприятие, усвоение объектом, собственную активность воспитуемого, проявляющуюся в ответных непосредственных или опосредованных влияниях на педагога и на самого себя (самовоспитание). В нем проявляются разнообразные связи между субъектами и объектами воспитания. Особенно распространены информационные связи, проявляющиеся в обмене информацией между воспитателями и воспитуемыми, организационно-деятельностные связи, коммуникативные связи.

Как видим, ни культурная привычка, ни триада факторов, формирующих ее, не имеют своего отражения. Такой подход к определению педагогического процесса, его структуризации,   дает весьма смутное представление о процессе «творения» человека, роли культуры в развертывании сугубо человеческих способностей. Социологизация, педагогического дискурса уводит педагогов, воспитателей, родителей от реальной картины их  педагогического процесса в семье и школе. Какой должна быть цель взаимодействия с ребенком, каким образцам поведения научать ребенка, каким должно быть воспитание, каковы стимулы? Все эти вопросы остаются не артикулируемыми.

В качестве мотивообразующего фактора в педагогической литературе часто используется интерес. Но  согласно Д.Юму, интерес не вызывает чувственности, он  является необходимым компонентом для поддержки воображения. То есть, интерес не способствует одухотворению чувственности. Следовательно, опора на интерес не способствует развитию ценностного сознания, духовного и нравственного самоопределения юных  граждан.

Нравственность как истина распознается  через посредство принципов и их сравнение. При этом, необходимо признать, что  фундаментальными в совместной жизни граждан на линейном уровне  являются принципы не политические или социальные (идеи), а именно те принципы, что определяются  этическими категориями.

Вспомним, что Платон называл этические категории идеями, Аристотель создал науку —  этику, этические категории составляют основу всех религий.

Таким образом, именно принципы, основанные на этических категориях, формируют арсенал духовного потенциала личности и общества. Нравственность оказывает влияние на человеческие аффекты и действия, она не может иметь источником разум, ибо разум не может иметь подобного влияния. Нравственность выходит за пределы спокойных суждений нашего ума, связанных с интересами и потребностями. Это подтверждается обыденным опытом, который учит, что люди часто руководствуются своим долгом, воздерживаются от одних поступков, вследствие признания их несправедливыми и побуждаются к другим, вследствие признания их обязательными.

Нравственные принципы  способны контролировать аффекты и производить или предотвращать поступки. Нравственное чувство, применительно к феномену  гражданственности,  состоит  в открытии особых, опосредованных нравственными принципами отношений между гражданами на линейном уровне.

Д.Юм позволил найти ответ на чрезвычайно важный для понимания феномена гражданственности вопрос:  какова связь между отношениями и волей? Он справедливо считает —  эта связь настолько необходима, что она должна осуществляться в каждом «правильно организованном духе» и оказывать на него влияние. При этом, отношения всегда первичны и ценностны.

Поэтому, прежде чем разум может обнаружить гражданский поступок, гражданскую позицию, представление о гражданственности должно уже существовать в переживаниях и отношениях. Долг и обязанности как базовые нравственные чувствования  должны существовать раньше в культурных привычках, прежде, чем будут осознаны. Ибо, по словам Д.Юма, не было ни одного народа, совершенно лишенного нравственных чувствований и не выражавшего своего одобрения или порицания поступкам людей. Указанные чувствования так глубоко коренятся в нашей организации, в нашем праве, что невозможно искоренить и уничтожить их. Все нравственные поступки заимствуют свою ценность  только от добродетельных мотивов и рассматриваются исключительно как знаки таких мотивов.

Гражданин, совершающий благодеяния, способный к проявлению мужества, участия, мудрый, умеренный, является примером человека добродетельного. Мы рассматриваем подобные поступки как истинно гражданские, как доказательства человеколюбия, которое и придает ценность самим поступкам и выражаемой позиции.

Таким образом, ни один поступок не  может быть добродетелен или нравственен, если не сформирована адекватная культурная привычка. Поступки - знаки мотивов, мы обычно обращаем внимание на знаки и пренебрегаем самой сущностью,  которая обозначается ими. И хотя  иногда гражданин может совершить поступок, лишь исходя из уважения к его моральной обязательности, тем не менее, это предполагает наличие в человеческой природе определенных принципов - участливости, взаимопомощи и поддержки, любви, прощения, принятия другого как данность, признания, терпения, и других, которые способны породить особый поступок, и нравственная красота которых способна придать поступку ценность.

Оба мыслителя  — Давид Юм и Адам Смит — в качестве базовых принципов в человеческом бытии выделяют принцип симпатии, который по природе силен и действует незаметно, проникает в большинство наших чувствований и аффектов. Вообще, сердечное расположение, сострадание, симпатия придают особую силу человеческому духу.

 Д.Юм прояснил необходимость установления обществом  нравственных принципов. Подобно тому, как мы устанавливаем естественные законы, чтобы обеспечить безопасность и предупредить столкновение эгоистических интересов, мы устанавливаем и правила благовоспитанности, чтобы предупредить конфликты, которые могут возникнуть вследствие человеческой гордости, и сделать общение людей приятным и безобидным. Ибо никто не умеет правильно различать в себе самом добродетель и порок, или же быть уверенным в обоснованности своей самооценки.

Гражданской добродетели, согласно Платону, научаются, она воспитывается и потому всецело зависит от усвоения принципов, описываемых этическими категориями, побуждающими волю.  Главная причина уважения к гражданской добродетели в ее имманентной тенденции оптимизма, в ее благоговении перед жизнью, чувствовании другого человека, в ее тенденции быть значимой для тех, кто ею обладает. Она задает человеку способность быть таковым, а не слепо приспосабливаться  к жизни. Она  помогает ему в его предприятиях, ведет к ощущению полноты жизни, проявляет все характерные черты добродетели. А добродетель делает нас приятными для других, является источником любви, благожелательности и привязанности.  Это, по Д.Юму, своего рода, перцепция нашего правильно организованного духа. Подобно тому, как человек ощущает и относится к холоду, теплу, также под воздействием культурной привычки ощущает и относится к чувствам другого человека, к обстоятельствам его  ситуации и проявлению своих чувствований в поступке, действии, отношениях. Следование нравственным принципам способствует постоянству самообладания, которое восхищает нас господством его над страстями, и правильной организацией духа.

Таким образом, исходя из того, что основу гражданской добродетели составляли этические ресурсы человека и общества,  категория гражданственности, безусловно, должна принадлежать культурно антропологическому дискурсу, основная функция которого – обоснование этическими категориями принципов совместной жизнедеятельности граждан на линейном уровне, т.е. культурная эволюция нации. Именно в этом дискурсе может развернуться способность граждан ощущать, переживать, осознавать свою причинность в общественных процессах.

В этой связи, воспитание гражданственности предполагает ориентацию на развертывание способностей человека к культурной привычке, на совершенство человеческого в отношениях между людьми на линейном уровне, на развитие способностей, позволяющих «призвать человека к правильному употреблению жизненных сил» (И.Хейзинга).

Смешение и взаимозамещение категорий гражданства и гражданственности, «гражданское воспитание» и «воспитание гражданственности», отсутствие четкого категориального и дискурсивного их различения в научных исследованиях и специальной  литературе – это своего рода гносеологический прецедент, повлекший вытеснение и замещение этического дискурса политическим, дезориентацию в педагогическом дискурсе, где вместо развертывания человеческих способностей, формирующих культурную привычку, способствующих развитию ценностного сознания, усилия педагогов направляются на укрепление генетической системы информации, на организацию иерархических отношений самоорганизующейся  социальной системы.

Сегодня есть возможность  через осознание и практическое использование коррелятива и сопричастности педагогической теории к культурологическому дискурсу гносеологически правильно выстраивать организацию духовно-нравственного состояния нации.

История трудного становления гражданского общества в нашей стране   утверждает неопровержимую  истину, что лишь правильная организация духа нации является решающей инстанцией. Истина эта сегодня должна возвышающее воздействовать на всех граждан России. Ибо лишенная этического  начала  современная культура разрушает естественным образом  экономику,  политику и все сферы существования человека как собственно и самого человека, нацию в целом.

 

Литература

 

1.       Филонов Г.Н. Гражданское воспитание: основные категории и понятия //Основы методики гражданского воспитания. М., 2001. С.20-21.

2.       Ильин И.А. О сущности правосознания.

3.       Филонов Г.Н. Указ. соч.

4.       Маленков В.В. Динамика гражданственности в России в постсоветский период: структурно-деятельностный подход. Дис…канд.социол.наук, .Тюмень, 2006.

5.       Филонов Г.Н. Указ. соч.

6.       Филонов Г.Н  Гражданское воспитание: реальность и тенденции развития // Воспитание в российском обществе. М.,:ГосНИИ семьи и воспитания, 2000. С.111. 

7.       Коваль Б.И.. Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития: Материалы научной конференции. Москва, 7 декабря 2000 г.//Ин-т федерализма и гражданского общества. М.: Соверо-Принт, 2001. 143 с.

8.       Филонов Г.Н. Гражданское воспитание: основные категории и понятия //Основы методики гражданского воспитания. М., 2001. С.20-21.

9.       Резник Ю.М. Формирование институтов гражданского общества (социоинженерный подход) // «СОЦИС».1994, №10.

10.   Коваль Б.И. Указ. соч.

11.   Локк Дж. Соч. В 3 тт  М., 1988 Т.1.С 407.

12.   Смит Адам. Теория нравственных чувств. М., 1997.

13.   Юм Д. Трактат о человеческой природе. М.: Мысль, 1996 .  С.51

14.   Мердок Дж. Антология исследований культуры. С.-Петерб. ун-т, 2006. 720 с.

15.   Педагогика. /Под редакцией Ю. К. Бабанского. М.:Просвещение, 1983

16.   16.Сластенин В.А. и др. Педагогика: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2002. С. 138.).