Элеонора Викторовна ПАСТОН (Государственная Третьяковская галерея)

 

Структурные характеристики любого художественного объединения неразрывно связаны со степенью ясности его задач. Четкие задачи, исходящие из уже сложившихся, разделяемых всеми участниками того или иного содружества общих эстетических принципов, потребовали бы и четкой организации, и формальной программы. Участники Абрамцевского кружка, объединявшем с 1870-х годов вокруг семьи крупного промышленника и мецената С.И. Мамонтова художников И.Е. Репина, В.Д. Поленова, В.М. Васнецова, скульптора М.М. Антокольского, а с 1880-х – В.А. Серова, К.А. Коровина, М.А. Врубеля, Е.Д. Поленову, М.В. Нестерова, А.М. Васнецова, И.С. Остроухова и других художников, артистов, музыкантов, любителей искусства, такой ясности, безусловно, не имели. В нем не было как формального членства (чтобы стать участником содружества, достаточно было быть введенным в дом Мамонтова), так и формально-зафиксированной эстетической программы. Новые художественные идеи рождались здесь в свободной семейной обстановке. История кружка складывалась в уютном доме Мамонтовых в Москве и в их подмосковном имении Абрамцево на музыкальных, литературных, драматических и рисовальных вечерах, в застольных беседах, за работой в кабинете-мастерской хозяина дома или на этюдах в абрамцевской усадьбе с ее старинным усадебным домом, окружающим  парком и живописными окрестностями. Ни в начале деятельности кружка, ни потом, когда творчество его участников стало событием русской художественной жизни, члены содружества не связывали свое искусство с какой-либо эстетической установкой. И вместе с тем в более глубоком смысле, в содержании духовной жизни содружества и близости творческих усилий и поисков его участников прочитывается «предрасположенность» кружка к эстетическим идеям романтизма. Романтическая мысль предвосхитила многие элементы художественного сознания начала XX века. Наблюдение за неоромантическими тенденциями в деятельности Абрамцевского кружка, за формированием здесь основных элементов нового художественного и эстетического миросозерцания, характерного уже для начала XX века, дает богатый материал для понимания процессов, происходящих в русской культуре второй половины XIX – начала XX века, отвечает на многие вопросы, связанные с формированием этих процессов.