М. И. Драмбян

 

«Мы — дауншифтеры!» Так ли это?

 

Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект 18-09-00774 «Новые крестьяне России: социоантропологическое и этнокультурное исследование жизненных стратегий современных фермеров», руководитель д.и.н., проф. О.Ю. Артемова

 

Аннотация: Настоящая статья посвящена «новым крестьянам России» и тому, как они определяют мотивы, побудившие их переехать из города в деревню и заняться сельским хозяйством, тому, как оценивают перспективы самообеспечения и доходов с земли, а также и тому, почему жизнь на селе становится для многих из них ценностью. Сделана, кроме того, попытка понять, относятся ли названные фермеры к категории «дауншифтеров».

 

Abstract: This article is dedicated to the people conventionaly called “new Russian peasants”. The author aims at understanding how do they define thier own motivations to leave cities and to move to rural areas, as well as motivations to engage themselves in agriculture. He is also interested why rural life becomes a valuable style of life for many of them. Their prospects and aspirations for the future are also discussted in the article. Some of them call themsels «downshifters»? The author doubts that they realy are.

 

Ключевые слова: «новые крестьяне России», ценностные ориентации, здоровье, сельское хозяйство, из города в деревню, Городецкий район Нижегородской области, фермеры, дауншифтеры.

 

Key words: “new Russian peasants”, farmers, values, health, agriculture, from urban to rural areas, Nizhegorodskaya oblast’, downshifters

 

 

В рамках проекта «Новые крестьяне России: социоантропологическое и этнокультурное исследование жизненных стратегий современных фермеров», были осуществлены полевые выезды в Городецкий район Нижегородской области. Мы посетили следующие населенные пункты: Городец, Бледны, Куфтино, Вашурово, поселок им. Тимирязева, Караваево, Ильинский, Красная Рамень. В качестве основного объекта исследования были выбраны семейные хозяйства, которые можно условно назвать фермерскими, так как часть из них официально зарегистрированы как КФХ (крестьянское фермерское хозяйство), некоторые, как ИПХ (индивидуальное подсобное хозяйство), кто-то, как ИП (индивидуальный предприниматель).

В нашей выборке оказались люди, значительно изменившие собственную жизнь. Эти изменения были сделаны ими не под воздействием внешних, непреодолимых факторов. Мотивацией, служили, как нам кажется, в первую очередь, внутренние установки наших информантов. Представляется, что нашими информантами руководили, в первую очередь, мотивы внеэкономического плана.

Таким образом, мы пытались отследить не только эксплицитные ценности и жизненные цели, которые люди декларируют, но и выявить подлинные имплицитные жизненные смыслы и ценностные ориентации, которые подтверждаются реальными действиями. В наших случаях речь часто идет о полной смене жизненного уклада, смене профессиональной деятельности, смене места жительства. Иногда при этом происходило снижение уровня семейного дохода, в том числе и снижение уровня комфортности проживания и т.п.

Люди подтверждают свои представления о должной жизни своими делами и действиями. Стоит еще отметить, что рассмотренные нами случаи не вписываются в картину доминирующих трендов. Наши информанты переезжали не из деревни в город, не из районного центра в областной город или в столицу, а, наоборот, из Москвы в Городец или из города в сельскую местность.

Наша выборка была определена желанием отсеять фактор конформного поведения, когда люди делают что-то «как все» или когда мотивация их действий лежит в плоскости банального удовлетворения неотложных витальных потребностей.

Материал собирался методом включенного наблюдения и с помощью неформализованных интервью. Нам удалось посетить семь крестьянско-фермерских хозяйств и одно индивидуальное малое предприятие в г. Городце.

Попытавшись понять причины изменений в жизни наших информантов, мы сможем лучше понять и смысложизненные ориентиры определенной части (рефлексирующей части, позволим себе добавить) российского общества, а именно — тех, кого мы можем назвать, конечно условно, «новыми крестьянами» России. Чтобы не быть голословными, рассмотрим охарактеризованную ситуацию на конкретных примерах.

Что же послужило мотивом к принятию такого важного решения, как изменение места жизни?

Молодая семья, Павел и Мария, у обоих высшее образование, ребенок дошкольного возраста, переехали из г. Дзержинска, второго по численности населения города Нижегородской области — более 231 тыс. человек (Численность населения 2017) в небольшую деревню Городецкого района. Павел и Мария — потомственные городские жители, никаких «связей с селом», по их словам, до переезда не было. Любили ходить в походы, водные, пешие, автомобильные, велосипедные. Решили купить землю в деревне с рекреационными целями, место выбирали с точки зрения личных предпочтений. Построили дом в 2012 году, который вначале использовали как дачу. Затем возникло решение переехать в сельскую местность для круглогодичного проживания. В Дзержинске у них была своя строительная фирма.

Первое время Павел еще занимался прежним бизнесом, но потом, с развитием собственного фермерского хозяйства (подробный анализ понятия «фермерское хозяйство» в российских реалиях см.: Нефедова 2003: 230–231) полностью сосредоточился, как и Мария, на сельскохозяйственной деятельности. Вначале завели двух коз для себя, а излишки молока продавали дачникам. Потом купили еще одну козу, затем решили производить сыры. Сейчас у супругов, помимо коз, имеется уже и шесть дойных коров.

Основными причинами переезда информанты называют стремление быть на природе, уйти из города и «здоровое питание». Действительно, в семье не принято жарить на масле, а принято запекать, вместо сахара принято использовать мед и фрукты и т.д. Конечно, в ежедневном рационе молочные и мясные продукты — «свои».

Раньше Мария и Павел изготавливали мясные полуфабрикаты (пельмени), колбасы, буженину на продажу. В настоящий момент они этим не занимаются, так как было решено сконцентрироваться на производстве сыров.

На свою деятельность не смотрят только с позиции получения прибыли. «Мы сейчас бизнесом не занимаемся, фермерство — не бизнес, совсем другой подход <...> сейчас обеспечить себя плюс, деньги на жизнь» (ПМА 2018).

Тема здорового образа жизни (точнее, пользы для здоровья от «жизни на природе»), качественного питания, всплывала почти в каждом интервью. Информанты обязательно рассказывали о вкусе «своего» мяса, его отличии от покупного, о молоке, о том, как и чем кормят своих животных. «Брал покупное мясо — совсем другой вкус. Мы когда забивать бычка собираемся, у нас друзья, знакомые все разбирают, заранее записываются, кто сколько возьмет» (по закупочным ценам городецкого рынка, т. е. 250 рублей за кг) (Там же).

Практически все рассказывают о различных неэкологических добавках в корма на крупных фермах, а также консервантов в заводские сыры и т.п.

Сложно однозначно утверждать, что именно «экологичность» новой жизни и здоровое питание являются основным стимулом к радикальным переменам в жизни, может быть, мотив экологии, качества продуктов возник в нарративах наших собеседников в ответ на непонимание или удивление их поступком, проявляемое родственниками, друзьями, бывшими сослуживцами (такую реакцию отмечали практически все наши информанты).

Некоторые наши собеседники однозначно указывали, что в их конкретном случае единственным аргументом являлось состояние здоровья. «Жили мы в Правдинске (Правдинск — микрорайон города Балахна, бывший поселок городского типа в Балахнинском районе Нижегородской области, с 1993 года вошедший в состав Балахны), но у сына была аллергия <...> переехали в деревню...». На повторный вопрос с просьбой перечислить все мотивы переезда последовал ответ: «Я же ясно сказала — аллергия у ребенка» (Там же).

Конечно, можно предположить, что у описываемой семьи были и другие варианты, например, переезд из гипотетически проблемного с экологической точки зрения Правдинска в экологически благополучный Городец. Наши информанты приехали в деревню родителей главы семьи, однако им все равно надо было строить дом с «нуля», причем они достраивают его до сих пор (уже более 10 лет).

Виктория, которая содержит крестьянско-фермерское хозяйство (КФХ) «Городецкий страус», говорит: «Первых куриц привезла от мамы, так как дети болели, потом переросло в увлечение» (Там же).

В любом случае, несмотря на то, что мы не можем доподлинно выяснить все истинные мотивы (если это вообще принципиально возможно) принятия жизненно важного решения, определенно, тема здоровья — своего и своих близких — играет первостепенную роль в рационализации причин такого решения, которую производят информанты и, что не менее важно, их окружение. Можно, конечно, предположить, что в данном конкретном исследовании у нас по тем или иным причинам сформировалась специфическая выборка, в которую попали преимущественно люди, особо озабоченные своим здоровьем. Однако то обстоятельство, что фактор здоровья устойчиво предъявляется в качестве первопричины переезда из города в сельскую местность внешнему окружению, а также и то, что внешнее окружение признает первостепенную важность названного фактора, говорит о том, какое большое значение придается этому фактору в общественном дискурсе в целом.

В проведенных ранее исследованиях по другим проектам в различных регионах России и странах Ближнего Зарубежья, здоровье, как свое, так и близких людей, неизменно указывалось как одна из важнейших составляющих счастливой жизни и тех жизненных целей, к которым нужно стремиться (Артемова 2015, Артемова 2015b Драмбян 2015). Таким образом, реальные практики (и их заявленные мотивы) подтверждают собранные ранее декларации, о том, что причины переезда в сельскую местность и занятие крестьянской деятельностью лежат не в материально-экономических плоскостях.

Конечно, не только здоровье волнует наших респондентов, значительное внимание в наших с ними беседах было уделено профессиональной деятельности. Специфика нашей выборки состоит в том, что все собеседники и члены их семей были трудоустроены, в первую очередь — в своем собственном крестьянско-фермерском хозяйстве, то есть они не были озабочены поиском работы или более высокооплачиваемого места.

Более того, наши фермеры Городецкого района сетовали на нехватку времени, рабочих рук и на сложности, связанные с наймом сельхозрабочих. Действительно, практически все хозяйства, из числа посещенных нами, вынуждены были обходиться собственными семейными силами, привлекая и детей, и бабок, и дедов. Нанять кого-то со стороны оказывается непростой задачей. В сельской местности проживают или пенсионеры или сильно пьющие граждане. Молодежь из деревни уезжает.

В ряде хозяйств один из членов семьи, как правило, мужчина имеет дополнительный источник доходов. Впрочем, термин «дополнительный» в данном случае весьма условен, так как мы не знаем доподлинно размер доходов из внешних источников, да и не просто подсчитать реальную прибыль от крестьянско-фермерского хозяйства. Такие мужчины работают либо по сменному графику — «сутки-трое» — (мы говорили с двумя из них), либо имеют свободный график.

Вопрос о недостаточном уровне материального обеспечения, как правило, не поднимался. Лишь один раз наши собеседники говорили о нехватке средств на строительство дома, о том, что сельскохозяйственная деятельность только «позволяет выжить» (ПМА 2018). Кроме того, владелица страусиной фермы, говорила о сокращении поголовья птицы, о долгах, которые возникли в результате проигранного суда (земельный спор и последовавший перенос фермы на другой участок). Иными словами, то была временно неблагоприятная ситуация, сложившаяся к моменту нашего посещения хозяйства и возникшая относительно недавно — в результате экстраординарных обстоятельств.

Говоря о предпринимательской деятельности наших героев, хочется вспомнить уже цитированное нами выше высказывание: «Фермерство — не бизнес». Тот же респондент, развивая свою мысль, сказал: «...Мы — дауншифтеры, отказались от условий и дохода» (Там же).

Но кто такие дауншифтеры? Дауншифтинг в его «классическом» понимании, предложенном (наверное, одной из первых) Сарой Бан Бреатнах в статье «Жизнь на пониженной передаче: дауншифтинг и новый взгляд на успех в 90-е» (Living in A Lower Gear: Downshifting: Redefining Successinthe '90s) — это неспешная и интересная жизнь [1]. Вот некоторые высказывания, дающие представление о такой жизни: «Все хорошо, работа интересная, но я не позволяю ей полностью поглотить себя»; «Несколько раз в неделю работаю волонтером по вечерам, много читаю, а еще пишу рассказ: его вряд ли опубликуют, но мне все равно нравится»; «Я приняла осознанное решение немного снизить темп жизни <...> Я сознательно не стала добиваться повышения по службе, поскольку понимала, что новая работа будет отнимать слишком много вечеров и выходных...» (Пищур 2007). Приходится констатировать, что увиденное и услышанное нами в процессе общения с респондентами, не позволяют нам назвать их дауншифтерами в трактовке, предложенной Сарой Бан Бреатнах.

У людей, имеющих личное подсобное хозяйство, и тем более у людей, имеющих крестьянско-фермерское хозяйство, практически не бывает выходных дней. Корове, которую надо доить, кормить, летом выводить пастись, не объяснишь, что сегодня воскресенье или праздник: «…Я с утра запариваю зерно, муж моет вымя у коров, я дою, муж моет доильный аппарат, Тимофей (сын, 13 лет) кормит коз и доит. Муж выводит телят, убирает у коров, еще до дойки, муж и Тимофей выводят коров…» (ПМА 2018). И так каждый день. Крестьяне, и фермеры, с которыми мы общались, не производят впечатления людей, имеющих много свободного времени, хотя бы даже вечерами.

Как уже упоминалось выше, почти все опрошенные нами люди имели регулярную работу по найму или свой бизнес в городе до того, как приняли решение о переезде в сельскую местность. Более половины респондентов имеют высшее образование, то есть крестьянско-фермерская жизнь начиналась не под воздействием экономических факторов.

Несколько особняком среди наших респондентов стоит семья курдов-езидов, переехавших из Армении. Переезд состоялся по экономическим причинам. Сельхозпроизводство, которым занималась семья на прежнем месте, перестало обеспечивать приемлемый уровень доходов. Сначала, еще с советских времен, наши респонденты работали в колхозе им. Шаумяна (пригород Еревана), затем вели собственное хозяйство, а на переезд в Россию решились тогда, когда уже другие родственники и некоторые из многочисленных детей были в России.

Условием переезда двадцать лет назад Ася Рустамовна (многодетная мать, сейчас глава фермерского хозяйства) поставила возможность держать коров в новом месте проживания. До распада СССР она работала в колхозе им. Шаумяна дояркой, имеет две медали ВДНХ. Сейчас держит 30 голов крупного рогатого скота, из которых 15 дойных. При доме, расположенном у дороги, имеется маленький магазинчик, где продаются молоко, сыры, творог, сметана, мацони, лаваш. Сдают также на городской городецкий рынок мясо бычков. Активно занимаются хозяйством младший сын и невестка.

Несмотря на, казалось бы, очевидные экономические мотивы, продиктовавшие переезд в Нижегородскую область, в настоящее время у семьи Аси Рустамовны нет необходимости держать столь обширное хозяйство — несколько коров, лошадь, птицу (выращивают до 100 бройлеров в год) и т.п. Ведь братья Аси Рустамовны имеют успешный бизнес в Нижнем Новгороде, старший сын — известный предприниматель в Городце, да и сама она получает неплохую пенсию (Там же). Т.е.  необходимости держать коров, лошадей и птиц — нет.

Еще одна важная тема, которую затрагивали наши собеседники и ранее, в других наших полевых поездках — тема независимости. Вот как отвечал в ответ на вопрос, что такое в его представлениях счастливая жизнь, старик-хевсур Гогала из селения Барисахо: «Когда ни от кого не зависишь, сам себе начальник. Сам бригадир, жена бухгалтер, семья — колхоз» (ПМА 2015).

Сама того не зная, ему вторит Екатерина, экономист кандидат наук. Прежде она работала преподавателем в Нижегородском университете, сейчас у нее и ее мужа крестьянско-фермерское хозяйство: две коровы, теленок, козы. Они специализируются на изготовлении сыров, в том числе сыров с так называемой благородной плесенью. Екатерина утверждает, что одной из причин переезда ее семьи в деревню из Нижнего Новгорода (где семья продала квартиру), было желание ни от кого не зависеть, самостоятельно управлять своей жизнью (ПМА 2018). А сыроделие, добавляет она, вообще, творческий процесс, весьма сложный технологически. Екатерина проводит выездные семинары и мастер-классы по сыроварению в различных регионах России.

Многие другие информанты, хотя и не вербализировали этот мотив столь однозначно, но постоянно говорили о своем стремлении к хозяйственной автономии, самообеспечению, финансовой независимости («никаких кредитов, грантов не брали, ни у кого денег не занимали»).

Видимо, люди в таких случаях говорят не о зависимости или независимости вообще, т. е. как о неких объективных категориях или абстракциях, но о том, что они субъективно, для себя лично и для своей семьи, считают желанным или неприемлемым. Ведь никто не станет отрицать, что, перестав «зависеть» от начальников на работе, наши информанты в неменьшей степени стали «зависеть» от своих коров. Это, как нам кажется, отчетливо звучит в высказываниях Натальи, которая переехала из Москвы в Городец: «…Поняла, что мои действия здесь “весят” больше чем в Москве <…> здесь я смогла “осилить” (построить — М.Д.) гостиницу, <…> при поиске в Интернете “вылезает” мой дом (гостиница — М.Д.), от моих действий все больше зависит» (ПМА 2018).

Человек, уехав из города и начав жить «своим хозяйством», «своим домом», перестает ощущать себя маленьким винтиком в производственном механизме крупного предприятия или «букашкой» в муравейнике мегаполиса. Это как бы обретение субъектности, которое происходит через осязание результатов своего каждодневного труда, через возможность трансформации окружающего пространства личными действиями, то есть человек становится актором, реальным распорядителем своей жизни и, в немалой мере, жизни тех, с кем он близко связан родством, браком, хозяйством.

Нельзя обойти вниманием и еще один важный аспект смысложизненных ориентиров — семейные ценности, то есть ценности брака, деторождения и воспитания потомства, того, что сейчас стало модным называть традиционными ценностями.

Оказалось, что для представителей нашей выборки все это отнюдь не номинальные ценности, они доказывают это всей своей жизнью. Все наши информанты — люди семейные (некоторые, правда, во втором браке), у всех дети, четыре семьи являются многодетными. Такая ситуация, наверно, естественна. Заниматься фермерским трудом, да и просто успешно жить в сельской местности без крепкой и многочисленной семьи просто невозможно.

Но все-таки, что заставляет людей менять благоустроенную городскую квартиру на сельский дом без систем центральных коммуникаций? Оставлять процветающий бизнес или «непыльную» работу в офисе ради, в том числе, и физически тяжелого труда и неопределенности сельского хозяйства?

При анализе полученных материалов, мы обратили внимание, на интересную особенность: многие наши информанты говорили о своей деятельности как об увлечении.

Например, Ирина Михайловна, владелица ЛПХ «им. Сталина», говорила нам, что после школы хотела пойти учиться на ветеринара, но родители заставили поступать в педагогический вуз. Сейчас она на пенсии, переехала из Москвы в Городец, держит лошадь, шесть коз, является заводчиком редкой в России породы кур — тайхе (китайские «шелковые аборигены»), к весне 2019 года, считает она, поголовье их составит 200 штук (ПМА 2018).

Виктория, профессиональная деятельность которой раньше никак не была связана с сельским хозяйством, увлеклась разведением птицы, занимается птицеводством более 15 лет, с 2012 года держит страусов, держала павлинов, фазанов, куриц шабо, около 20 различных пород. Дает консультации птицеводам. Говоря о своих целях, называет их романтическими — «вернуть птицу во дворы» (Там же).

Мария — по образованию историк — увлеклась изготовлением сыров, вначале училась по рецептам в Интернете, затем закончила курсы сыроделия во Всероссийском научно-исследовательский институте маслоделия и сыроделия — филиале Федерального государственного бюджетного научного учреждения «Федеральный научный центр пищевых систем им. В.М. Горбатова» РАН), в Угличе. Сейчас на ее семейной ферме вырабатываются твердые сыры таких сортов, как «раклет», «валансе», «хаварти», все они высокого качества.

Нам представляется, что при всей важности экзогенных факторов, под коими мы понимаем экономические реалии, а также господствующие в обществе представления о престижности тех или иных занятий и мерилах жизненного успеха, именно увлеченность каким-то конкретным делом играет ключевую роль при выборе жизненных стратегий у таких людей, каким посвящен этот текст. Тем более, речь идет о самостоятельных, лежащих вне основных трендов современного российского общества, действиях.

Уже выстраивая свой жизненный план, подобный тем, которые избрали наши информанты, человек начинает проявлять свою субъектность.

На основании собранного материала в Городецком районе можно выделить следующие смысложизненные ориентиры и ценности у наших информантов (оговоримся еще раз, мы имеем дело с весьма специфической выборкой).

·        Семейные ценности. Все информанты на момент опроса находились в браке, четыре семьи многодетные (трое и более детей), бездетных семей в нашей выборке вообще нет, и только в одной семье — один ребенок, но это молодая семья.

·        Важность поддержания и сохранения здоровья своего и своих близких, в том числе через здоровое, натуральное питание (мы не пытаемся рассуждать о пользе для здоровья тех или иных продуктов, диет, мы говорим о представлениях наших информантов). Даже если наши собеседники использовали эту риторику (здорового образа жизни) только лишь для аргументации верности своей жизненной стратегии, это все равно свидетельствует о значимости в обществе, референтном для наших информантов, такого критерия, такой ценности как здоровье.

·        Реализация творческого потенциала. Мы, как нам кажется, должны говорить здесь о целом комплексе духовных ценностей и представлений, которые реализуются через увлечение коровами или птицей. «Скот — сосредоточие интересов нуэра», писал Эванс-Причард об одном из восточноафриканских нилотских народов (1985: 26). Мы, конечно, далеки от мысли уподоблять крестьян Городецкого района нуэрам-кочевым скотоводам, ведущим традиционный образ жизни, но как любовь к коровам в культуре нилотов — это лишь вершина айсберга, составленного из сложного комплекса духовных и интеллектуальных ценностей, так у и наших информантов увлечение птицей или сырами есть выражение сложного, многокомпонентного, многогранного миропонимания, синкретичного комплекса интеллектуальных, эмоциональных, психологических личностных характеристик. Наблюдая за нашими респондентами, беседуя с ними, мы убедились, что мотивация их деятельности никоим образом не может быть сведена только к удовлетворению материальных потребностей.

·        Стремление к укреплению субъектности, к ощущению себя актором, а не объектом чьей-то деятельности (хочется предложить именно такую формулировку вместо банальной фразы о стремлении к независимости). Не беремся судить о том, как стремление к субъектности связано с представлениями этих людей о желанных социальных статусах. Не станем также утверждать, что «обретать субъектность» возможно только вдали от мегаполиса, среди лесов и полей под мычанье коров и песни соловьев. Просто такова особенность конкретной выборки.

Однако, пожалуй, только живя «на земле» можно каждый день наблюдать и, что не менее важно, вкушать результаты своего «неотчужденного» труда. Термин «неотчужденный труд» — это аллюзия на известное выражение Маркса (Маркс, Энгельс 1955 — 1981. Т. 42: 90). Но трактуем мы его несколько в ином ключе. Здесь скорее можно усмотреть некоторые параллели с идеей Дж. Вудберна о «немедленном возврате» (Вудберн 1980) — человек производит продукт, сам его потребляет или реализует как товар тоже самостоятельно, без сложных дистрибутивных схем.

Обобщая вышеизложенное, можно констатировать, что наши первоначальные ожидания того, что люди, занимающиеся повседневной практической деятельностью, будут преимущественно ориентироваться на материальную сторону жизни, что их поступки будут детерминированы главным образом экономическими реалиями и могут быть описаны в экономических категориях, не подтвердились.

Анализ собранных данных привел нас к мысли о приоритетности эндогенных идеологических, духовных, установок при разработке и выборе жизненных стратегий, сопряженных с осознанным и планомерным отказом от городской жизни в пользу сельской.

 

Примечания:

[1] Ban Breathnach Sarah. Living in A Lower Gear: Downshifting: Redefining Success in the‘90s // The Washington Post. 1991. 31 dec.

Источники и литература

Артемова 2015a– Артемова О.Ю. В ЗемоАлвани. Новые гуманитарные исследования. №10 2015 ресурс

Артемова 2015b – Артемова Ю.А. В Пшави. Новые гуманитарные исследования. №10 2015

Драмбян 2015 – Драмбян М.И. В Хевсуретии. Новые гуманитарные исследования. №10, 2015

Маркс, Энгельс 1955 — 1981. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Москва, Т. 42.

Нефедова 2003 — Нефедова Т.Г. Сельская Россия на перепутье: Географические очерки, Москва: Новое издательство.

Пищур 2007 — Пищур А. Несколько слов в защиту дауншифтинга [Электронный ресурс] http://pishchour.ru/blog/neskol-ko-slov-v-zashhitu-daunshiftinga.html (дата обращения 09.08.2018).

ПМА 2015 – Полевые материалы авторов: Артемова ОЮ. Артемова Ю.А. (собраны в 2015 в Республике Грузия).

ПМА 2018 — Полевые материалы автора: Драмбян М.И. (полевые материалы автора собранные в 2018 году в Городецком районе Нижегородской области).

Численность населения 2017 — Федеральная служба государственной статистики. Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2017 года. [Электронный ресурс] http://www.gks.ru/free_doc/doc_2017/bul_dr/mun_obr2017.rar (дата обращения 09.08.2018).

 

 

Сведения об авторе:

Драмбян Михаил Игоревич, старший преподаватель Учебно-научного центра социальной антропологии Российского государственного гуманитарного университета. drambyan@gmail.com