Польская эссеистика всегда изобиловала текстами о России. Последние два десятилетия – не исключение. В период крушения Советского Союза котировки русской темы на глобальной информационной бирже достигали невиданных высот. На мутной волне коммерческого бума всплыло немало грязи и дряни, изобличающей напластования историософской психопатологии в сознании и подсознании как отдельных авторов, так и целых наднациональных литературно-журналистских школ.

Россия остается нашей главной заботой…»   - эти слова всемирно известного французского романиста Жоржа Дюамеля, прозвучавшие в 1927 году после его возвращения из Москвы,  запечатлели  важный этап повышенного интереса  (и не только во Франции) к событиям, происходящим в России. Во Франции, однако, этот интерес был поддержан и опытом  ее истории.  Здесь события февраля-октября 1917 воспринимались более обостренно, (почти «по родственному»), чем в иных странах.

Главным принципом создания национального образа (имиджа) иного культурного пространства, а следовательно и интерпретации структурной, глубинной семантики национальной чужести служит восприятие чужого / другого через призму собственных культурных норм.