Н. В. Крюкова

Засуха, вода и «Меркурий»: как живут крымские фермеры в эпоху перемен

 

Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект 18-09-00774 «Новые крестьяне России: социоантропологическое и этнокультурное исследование жизненных стратегий современных фермеров», руководитель д.и.н., проф. О.Ю. Артемова.

 

Аннотация. В данной статье рассматриваются общие и индивидуальные жизненные стратегии крымских фермеров в стремительно меняющихся природных и социальных условиях жизни на полуострове. Сельское хозяйство составляет основу экономики Крыма. Так было в советское время и при украинской власти, так остается и сегодня. После присоединения полуострова к России в 2014 г. местные сельхозпроизводители столкнулись с новыми реалиями: конкуренцией с российскими торговыми компаниями; сложной бюрократической системой; жестким контролем со стороны государства, внедряющим электронную систему сертификации «Меркурий» и желающим контролировать доходы с каждой коровы и каждого колоска. В последние годы к этому добавились такие серьезные проблемы, как нехватка воды, засуха и карантинные меры в связи пандемией коронавирусной инфекции. В таких условиях особенно пострадали средние и мелкие производители, число которых значительно сократилось. В то же время в Крыму появился новый тип фермеров – люди, осознанно решившие покинуть город и заняться сельским хозяйством. В основном они приезжают подготовленными, стараются внедриться в те ниши, которые еще не заняты, знают, как получить гранты, знакомы с современными возможностями продаж через Интернет и стараются следовать бюрократическим требованиям государства. Такой подход позволяет новым сельским жителям довольно быстро наладить свое производство, получать стабильный доход и даже расширять свою деятельность.

Abstract. This article examines the general and individual life strategies of Crimean farmers in the rapidly changing natural and social conditions of life on the Peninsula. Agriculture forms the basis of the Crimean economy. So, it was in Soviet times and under the Ukrainian government, and so it remains today. After the annexation of the Peninsula to Russia in 2014, local agricultural producers faced new realities: competition with Russian trading companies; a complex bureaucratic system; strict control by the state, implementing the electronic certification system "Mercury" and wishing to control the income from each cow and each spikelet. In recent years, such serious problems as water shortages, drought and quarantine measures in connection with the coronavirus pandemic have been added to this. In such conditions, medium-sized and small producers were particularly affected, the number of which was significantly reduced. At the same time, a new type of farmers appeared in Crimea – people who consciously decided to leave the city and engage in agriculture. They mostly come prepared, try to get into those niches that are not yet occupied, know how to get grants, are familiar with modern sales opportunities through the Internet and try to follow the bureaucratic requirements of the state. This approach allows new rural residents to quickly establish their production, receive a stable income and even expand their activities.

 

Ключевые слова. фермеры, Крым, жизненные стратегии, крестьянское (фермерское) хозяйство, дезурбанизация, засуха.

Keywords. farmers, Crimea, life strategies, peasant (farm) economy, deurbanization, drought.

 

Три «больные» темы обсуждаются в этом году в Крыму: вода, пандемия и загрязнение прибрежной зоны сточными водами. От разрешения этих бед зависит не только поток туристов, размер прибыли от туристического сезона, но и возможность нормальной жизни на полуострове, в целом. С большим отрывом лидирует водный кризис: во многих районах ощущается серьёзная нехватка воды - и питьевой, и поливной. Основой экономики полуострова по-прежнему, как было в советские времена, как осталось в украинско-российские, остается сельское хозяйство. Потому нехватка поливной воды – это не только частная проблема фермеров, но и угроза экономическому развитию республики. Засуха, недостаток кормов и «Меркурий» — вот напасти, с которым местные сельхозпроизводители пытаются справиться с переменным успехом на протяжении нескольких последних лет.

Опыт коллективный

До 2014 г. сельское хозяйство Крыма практически не испытывало недостатка поливной воды. Северо-Крымский канал доставлял с материка на полуостров в среднем полтора миллиарда кубометров воды в год, и это удовлетворяло 85% потребностей населения и экономики полуострова, в первую очередь сельского хозяйства. После 2014 г. подача днепровской воды по каналу прекратилась, это создало серьезные проблемы прежде всего для крымских сельхозпроизводителей.

Истощение источников питьевой воды и обмеление водохранилищ связаны в первую очередь с засухой, которая в Крыму стоит второй год подряд. Но не только изменение климата всему виной. Нерациональное использование имеющихся водных ресурсов, хаотичная застройка и мошенничество турбизнеса привело к тому, что водная проблема в условиях засухи на полуострове нарастала с каждым годом. В 2020 г. ситуация достигла масштабов катастрофы: из-за критического обмеления водохранилищ столица республики Симферополь еще в августе перешла на режим подачи воды по графику. В Белогорске, Евпатории с середины ноября воду отключают по ночам, горячее водоснабжение перекрыто полностью. С 7 декабря на почасовую подачу перевели Ялту: жителям Большой Ялты положено по шесть часов воды в день. После новогодних каникул на почасовую подачу перейдет и Алушта. Наиболее тяжелая ситуация сложилась в селе Скалистое Бахчисарайского района: здесь вода подается на 30 мин. в день. Всего с ноября на графики подачи воды перешли уже 29 населенных пунктов. Власти Крыма получают тысячи жалоб на водоснабжение и низкое качество самой воды: вода идет темная и с мутными примесями. Согласно мониторингу водных ресурсов полуострова, сделанному на основе спутниковых съемок, и обнародованному в Киеве Крымскотатарским ресурсным центром, «площадь водного зеркала» в Крыму в этом году в среднем сократилась на 32% по сравнению с 2015 годом. Площадь крымских водохранилищ уменьшилась на 43%, а озер – на 25%. Крымские власти сообщают, что подача воды по графику сохранится и в будущем году. [1]И скорого решения у водной проблемы не существует.

На сегодняшний день разрабатываются различные подходы к пополнению водных ресурсов полуострова. Все они требуют серьезных капиталовложений и времени. Бороться с засухой на полуострове хотят в том числе и с помощью добычи пресной воды из-под Азовского моря. Президент Крымской Академии наук, доктор геолого-минералогических наук В. Тарасенко заявляет, что существуют запасы пресной воды вдоль русел Дона и Кубани, которые находились на месте Азовского моря миллионы лет назад. «Из этих рек и будут добывать пресную воду. Сейчас в этих руслах при проведении исследований можно увидеть фонтаны пресных рек на глубине примерно 60-180 метров» — говорит Тарасенко, однако он подчеркивает, что таким способом можно будет обеспечить водой 30% населения полуострова, а большую часть воды следует получить за счет горного и предгорного Крыма. [2]Другие специалисты полагают, что подземных источников достаточно для обеспечения коммунальных нужд и питья, но для промышленности и сельского хозяйства придется переходить на водооборотные циклы. Для очистки воды и ее повторного применения нужно использовать опреснительные технологии и соответствующие предприятия, которых на полуострове пока нет. Общественный проект «Красноперекопск online» ссылается на мнение директора НПО «Водные технологии» А. Копачевского, который полагает, что опреснители стоит использовать точечно и только в тех местах, где проблему нельзя решить с помощью водохранилищ и водозабора. «Хочется напомнить примеры развитых стран. В США, например, каждый куб воды используется 7-7,5 раз. И они этот объем хотят увеличить до 10 раз к 2030 году. А сейчас вообще заявили о том, что будут продавать пресную воду». [3] Первые опреснительные предприятия в Крыму могут открыться не раньше 2022 г. Однако, опреснение морской воды – затратная и технически сложная технология – приведет к росту тарифов на водные ресурсы и обычным пользователям подобные услуги будут просто недоступны.

Пока же в условиях стремительно нарастающего водного дефицита и крупным сельхозпроизводителям, и небольшим крестьянским (фермерским) хозяйствам (далее в тексте кфх) приходиться отказываться от влагозависимых культур. Производители вынуждены переориентироваться на засухоустойчивые растения, не требующие орошения, особенно в тех регионах, где существует серьезный недостаток местных водных источников и которые практически полностью зависели от поставки воды с Украины. Это северные и северо-восточные регионы Крыма, в частности, Красноперекопский район. «Раньше у нас выращивали рис. Мой дед работал в колхозе, очень прибыльное дело было. Колхоз сильный был. Сейчас ничего этого в помине нет. Земля была хорошая, сейчас плохая. Климат поменялся, солончаки наступают, все из-за канала» - сообщает фермер А., житель Красноперекопского р-на (ПМА 2020). Красноперекопский район расположен на севере Республики Крым, в его состав входят 38 сел. По сравнению с другими этот степной район невелик как по площади, так и по населению. Традиционно основной специализацией этого региона было сельское хозяйство, туристически района не привлекателен. Несмотря на теплый климат, благоприятствующий выращиванию зерновых и технических культур, в этом степном районе серьезный недостаток почвенной влаги и это - основной фактор, препятствующий полному использованию почв и термических ресурсов, поскольку они могут быть использованы только при условии дополнительного орошения. Выращивать зерновые культуры могут себе позволить лишь крупные агропредприятия, такие, как, например, СООО «Штурм Перекопа», ООО «Герои Перекопа», ООО «Осавиахим», ООО «Днепровский», КФХ «Агровера», КФХ «Елена». В прошлом в районе было развито овцеводство. В 1960-х оно было почти ликвидировано, сохранилось в небольших масштабах только в частном секторе. В настоящее время местные власти продвигают овцеводство как одно из самых рентабельных направлений местного сельского хозяйства.

КФХ «Елена»— местный передовик сельского хозяйства, постоянный участник республиканских выставок и ярмарок. Это довольно крупное хозяйство, как и большинство фермерских хозяйств, занимается смешанным сельским хозяйством: выращивает пшеницу, ячмень, подсолнечник, занимается растениеводством, семеноводством и овощеводством, выращивают фрукты, разводят домашнюю птицу, свиней, овец и коз, крупный рогатый скот, разводят пчел и т.д. Площадь посадки только картофеля составляет 80 га. В хозяйстве свой новый машинно-тракторный парк, а работники регулярно получают награды и благодарности от Министерства сельского хозяйства Республики Крым.

КФХ подобные «Елене» как правило принимают активное участие в государственных программах по поддержке сельхоз производителей. В 2020 г. Министерство сельского хозяйства Республики Крым принимало документы по нескольким направлениям программы «Развитие малых форм хозяйствования» государственной программы развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции сырья и продовольствия Республики Крым на 2015-2020 годы. В частности, это программа «Поддержка начинающих фермеров» [4]и программа «Развитие семейных животноводческих ферм». Некоторые фермеры Красноперекопского района прошли конкурсный отбор: они защитили бизнес-планы на получение грантовой поддержки фермеров. В 2020 г. со всех регионов Крыма было подано 49 заявок на общую сумму 148,1 миллиона рублей, до участия допустили 44 заявки, 19 из них прошли отбор и получат господдержку. Выделенная для этих целей сумма в этом году составит 43 миллиона рублей. Победители запрашивали под свои проекты от 900 тысяч до 3,6 миллиона рублей. В 2019 году поддержку получили 16 крестьянских хозяйств на общую сумму 41,2 миллиона рублей.[5] По рассказам части опрошенным фермеров, получить гос поддержку на развитие своего хозяйства вполне реально. «До четырнадцатого года тут ничего не происходило, медленное увядание было. При Украине если и были развивающие гранты, то они были поштучно и с каким-нибудь таким сумасшедшим откатом. Я по крайней мере не слышал, чтобы давали. Сейчас никаких откатов и взяток – просто перечислили деньги и все. Единственное условие – два человека надо нанять на работу, рабочие места создать» - рассказывает владелец крестьянского (фермерского) хозяйства И. (ПМА 2020).

Грамотно разработать бизнес-план, нанять юриста и принять участие в программе под силу далеко не каждому желающему. Фермеры В. и А. работают на своей земле вместе со своими семьями. Землю получили их деды как совхозные паи, сейчас у них участки 10-12 га. Оба фермера не принимали участие и не собираются принимать в будущем в программах грантовой поддержки, поскольку не верят в справедливость распределения грантов, а также не доверяют государству. «Я с государства денег не беру, ни в какие игры с государством не играю, помощи не ищу. Даже с карточками кредитными не связываюсь, чтобы никому не должен был. Сами все делаем. Сыновья помогают. Выращиваем мало, друг другу помогаем, удобрений по минимуму, худо-бедно справляемся. На ярмарки сам езжу, что не продам, оптом отдаю» (информант В., ПМА 2020).

Не видит для себя возможности участвовать в подобных программах и С. – животновод, который вынужденно в середине 2020 г. закрыл свою ферму в Симферопольском районе по причинам, связанным с введением карантина. У С. была маленькая животноводческая ферма. Они с женой держали птицу, пять коров, свиней. Когда ввели карантин, С., по его словам, вынужденно «выбил всю скотину»: ярмарки были закрыты, продаж не было, не на что было купить комбикорма. Плюс возникли серьезные проблемы с проездом. «А тут еще с Севастополя не проедешь. Мне надо скотину кормить. Справки, документы надо было, чтобы проехать. Даже если все собираешь, тебя не пускают проехать. Мне на Танковое надо было, а мне говорят езжай через Ялту в объезд. Я два раза так проехал, на 360 км лишних на бензин попал!». Чтобы участвовать в грантовой программе, у фермера должен быть свой капитал. «Меня подбивали идти на гранты. Я только вытянул ферму, 1 млн. своих денег ушел. А там надо половину своих денег иметь, чтобы на грант пойти. Сейчас по 40 млн. гранты, да что толку! Там надо 40 % своих иметь денег» (информант С. ПМА 2020).

Затруднения из-за ограничений, связанных с пандемией - в передвижениях, в сбыте, в продажах, закрытие торговых точек отмена ярмарок - коснулись практически всех производителей и тех, кто работает в отраслях, непосредственно связанных с сельским хозяйством, за редким исключением. Для малых производителей выходом могла бы стать организация онлайн- и мобильной торговли. Те, у кого уже были сайты, и кто смог быстро перестроиться, отмечали, что продажи онлайн в условиях кризиса росли. Но таких меньшинство. «Я не успеваю и в теплице работать, и в Интернете продвигать. Я просто не успеваю. На это много времени надо. Это отдельная работа» - жалуется Н., владелица кфх (ПМА 2020). Многие крымские фермеры никогда не слышали про профессию интернет-маркетолога, а Интернет вообще на рассматривают как реальную сферу деятельности. Не ведут продажи через Интернет даже крупные фруктовые компании, вкладывающие значительные средства в другие направления маркетинга.

Не только пандемия стала серьезным испытанием для фермерских хозяйств. Двухлетняя засуха привела к недостатку естественного корма, удои значительно сократились. Чтобы восполнить нехватку естественных кормов, приходится в значительных количествах закупать комбикорма. В Крыму нет своих производителей комбикормов. «Корма очень дорогие, с материка возить дорого, все корма завозятся с материка, и цены такие сейчас, что небольшие хозяйства сейчас не могут существовать» (информант А., ПМА 2020)

Опрошенные фермеры жалуются, что на сезонных ярмарках практически не найти местных фермеров, несмотря на заверения местной администрации о том, что введен режим наибольшего благоприятствования и поддержке мелким и средним производителям, которым предоставляются бесплатно торговые места. В лучшем случае это будут перекупщики, торгующие крымской агропродукцией, а в худшем, и это в последнее время обычное дело, торгуют сельхозпродукцией из других регионов России. «Могу сказать, свинину с материка привозят. Дешевле продают. Что у нас нету что ли свинины своей! Выжимают с рынка» - возмущается информант П. «Мы тюльпанами раньше занимались. С тюльпанов начали. Долго занимались. Краснодар снижает цены и особо не выгодно стало. Перешли на другие сорта» - делится садовод И. (ПМА 2020).

Крымский активист и блогер Дмитрий Демчук, утверждает, что сельское хозяйство полуострова пострадало не только из-за дефицита воды, но и по вине крупных сельхозпроизводителей из соседней России: «Сельское хозяйство Крыма было в числе первых по доходности до перекрытия Северо-Крымского канала. Это и выращивание зерновых, и виноградарство, и садоводство, и овощеводство, и скотоводство... Сейчас такую отрасль, как скотоводство, убили и продолжают добивать фейковыми вспышками вирусных заболеваний. Все это делается для уничтожения местного производителя и обогащения владельцев крупных торговых сетей на продаже мясной и молочной продукции низкого качества, завезенных с материка и других стран». [6]

           По моим наблюдениям, на так называемых «фермерских» сезонных ярмарках фермеров, торгующих собственной продукцией встретить, действительно, проблематично. Продавцы на этих ярмарках за редким исключением – это наемные работники, которые торгуют товаром, привезенным оптовиками. Ярмарки эти проходят несколько раз в месяц по расписанию в крупных населенных пунктах конкретного района. Торговцы на овощных и сувенирных рыночках в популярных туристических местах – это зачастую выходцы совсем из других регионов России, приезжающие поработать в сезон и не знающие происхождение продукции, которой они торгуют. Лишь в крупных городах – в Симферополе, в Алуште - на сельхоз рынках продавцы могут рассказать, откуда прибыл тот или иной товар. Фермер А. регулярно возит продукцию из Красноперекопского района на сезонные ярмарки, в том числе на ЮБК, поскольку, по его словам, выбора у него нет: либо сам продаешь свой товар и что-то заработаешь, либо сдашь дешево оптовикам. Ездить за сотни километров приходится, чтобы хоть что-то заработать. «Продаю свое. Не свое тоже. Перец, картошка, мед – мои. Езжу, потому что связи есть на рынках» (информант А., ПМА 2020)

Примечательно, что продавцы на сезонных ярмарках представляются именно фермерами, торгующими собственной продукцией. Лишь в ходе довольно длительной беседы может выясниться, что на самом деле этот человек перекупщик, не имеющий отношения к сельскохозяйственному производству. Встречаются и фермеры или бывшие фермеры, по их словам, вынужденно занимающиеся торговлей. Все как один утверждали, что продукция на их прилавках «своя», крымская, что везти с материка [7]дорого, торговать не выгодно, потому что надо дорого продавать. На самом деле, они лукавят. В ряде глубинных интервью фермеры сообщили, что везут из России практически все: и фрукты-овощи, и мясо. И все об этом знают, но поделать ничего не могут. «Сейчас мост, везти можно. Утром погрузил, вечером продал. То же самое продают. А что бензин? Они там залили бак, ехать-то всего пара сотен километров. Можно даже тут не заливать» (информант С., ПМА 2020). Рассказывают, что везут не только частники, но и крупные агрохолдинги, которым выгодно в Крыму сбывать свою продукцию в сезон. «Там латифундии, поставляют в сети, но не только. Конкуренция есть или нет, не знаю. Видимо, есть, если сюда везут. Вы зайдите в магазины. Там ничего нашего нет. Молочка вся привозная, российская. Овощи не наши. Что, у нас тут этого нет разве? Почему они своих не пускают? А потому что мы им не «свои»! Одной рукой дают, двумя отнимают. [8]Мы с ними бороться не можем, масштаб не тот. Получается, для них это чисто бизнес, новый рынок сбыта, еще один, а для нас что это? Мы-то просто выживаем. Вот и приходится заниматься всем подряд, а не чем хочется, к чему душа лежит» (информант П., ПМА 2020). Действительно, супермаркетах на прилавках крымской продукции практически нет. Магазины предпочитают торговать продукцией длительного хранения, привезенной в Крым, изготовленной даже не их «живого», а из "восстановленного" молока, а не закупать у местных производителей натуральные молочные продукты, у которых срок хранения 5-6 дней.

Жалуются фермеры не только на неправомерную конкуренцию, но и на существенный рост цен, который произошел после присоединения Крыма к России. Большинство опрошенных при этом поддерживают присоединение. «Вы так и запишите: мы за Россию! И все здесь за. Если кто-то что-то говорит, брешут они, не верьте! Украина не делала тут ничего, пользовалась тем, что досталось за так, не вкладывали. Россия дает, дороги сделали, строят. Только воруют. Слышали, небось про канализацию?» [9](информант М., ПМА 2020). Результат роста цен на самое необходимое для успешного ведения фермерского хозяйства и жизни в сельской местности в целом особенно ощущают жители севера и северо-востока республики. Именно выходцы их этих регионов высказывают недовольство произошедшими изменениями. «Сено было дешевле, и солома была дешевле. При Украине пенсионер получал тыщу гривен. Я не буду говорить, что Украина золотая. Я не буду говорить, что Россия золотая. Образно. Тыщу гривен пенсия была. Тонна угля стоила шестьсот гривен. Сейчас тонна угля стоит 13-15 тысяч, а пенсию люди получают 8 тысяч. Нормально это? У меня сестра 20 лет проработала на стройке, в Ялте живет, а пенсию получает или 6800 или 5800. Вот и выживи! А тонну угля на зиму не хватает. Две с половиной минимум на зиму у меня уходит. Если животных держишь, дак еще больше идет» (информант В., не представившийся информант, ПМА 2020).

«Я бы не сказал, что цены были на все ниже. Смотря на что. На шмотки и уголь да. Машины дороже были. Сейчас машины копеечные. Раньше на машины надо было сдать пять быков, а сейчас одного. Разница есть? Доступно только машины. А остальное нет». (информант С., ПМА 2020).

«Получается, что жить стало хуже. Как ни крути! Родители сюда приехали с Харькова, а я родился тут. В совхозе работал, потом сам работал. Паи брали по 3 га. Сейчас стало хуже жить. В десять раз больше работаешь, а получаешь меньше, чем при Украине» (информант А., ПМА 2020) Понятно, что в подобных комментариях, которые я слышала не раз, речь идет не столько о цифрах или покупательной способности рубля или гривны, а об отсутствии свободных средств, которые можно пустить и на развитие своего хозяйства, и на другие стороны жизни, а следовательно, об отсутствии возможности хоть как-то планировать свою жизнь и жизнь своей семьи.

Серьезным испытанием для развития малых сельхозпроизводителей Крыма стала российская бюрократическая система. С первых дней прихода на крымскую землю российские власти стали активно внедрять систему государственного контроля за сельскохозяйственным производством. Многие информанты указывали на этот фактор как на один из определяющих в принятии решения о продаже скота и закрытии хозяйства. «Все фермы, которые были без документов, все снесли. Я говорю отдайте мне, снесли. Кучи мусора одни остались. В России как – нет документов – снести! С 2014 года началось. Дали пару лет подумать людям и переоформить. И рынки, и совхозы так сносили. Все посносили. Люди не оформляли, не успевали, не могли. Вот мои справки все, их целая куча» (информант С., ПМА 2020)

С приходом России к крымским сельхозпроизводителям пришел и «Меркурий». [10]Эта система действует и в отношении производителей, и в отношении продавцов продукции животного происхождения, в целом. Внедрение электронных ветеринарных сертификатов призвано, по словам разработчиков и чиновников, обеспечить прослеживаемость любого йогурта от коровы до прилавка, и позиционируется как борьбы с фальсификатом и контрафактом на рынке пищевых продуктов. Однако, требование электронной верификации и учета создали для мелких производителей массу дополнительных сложностей. Фермеры столкнулись с тем, что каждую корову теперь необходимо регистрировать, все удои проводить через Меркурий и к потребителю переводить тоже через Меркурий. Фермеры жалуются, что эта система, в крымском ее исполнении, убивает небольших частных производителей, у которых по три-пять коров. «Трудно мне это. Сына прошу. Постоянно что-то подвисает, не работает. Требуют деньги за какое-то обслуживание, хотя вроде все должно быть бесплатно. В России ж не требуют, а у нас тут требуют. Потому что не доделали до конца, налаживают за наш счет!» сообщает информант П., фермер Симферопольского р-на (ПМА 2020). «Не было такого при Украине! Россия все хочет контролировать, ораву чиновников надо ж кормить! Может оно и правильно, но зачем так-то? Были бумажные справки эти и все нормально было. Если я хочу молоко сдать, зачем я буду его портить? Мне ж и завтра продавать надо» - сокрушается А., частный производитель Симферопольского р-на. После введения «Меркурия» А. вынужденно закрыл свое кфх. Три его коровы по-прежнему пасутся на бывших совхозных землях. Молоко, сыр, творог он продает частным образом сельчанам, на фермерский рынок уже не ездит.   

Многие наподобие А. также предпочли уйти в серую зону или вовсе прекратить заниматься сельскохозяйственной деятельностью. В некоторый районах число официально зарегистрированных кфх резко сократилось. «Народ боится. Местные боятся любого контакта с властями, никто в нее не вступает и соответственно, им все сложнее и сложнее свою продукцию легализовать. У нас тут минимум на 30 процентов за два года сократилось число хозяйств. [11] <…> Не хотят, люди боятся, что как только они вступят, к ним придут и деньги, и налоги всякие начнут требовать. Они требуют всякие глупости, которые в других регионах даже не требуют: постоянно возить животных на анализы, постоянно ветеринар должен каждую корову смотреть. Еще нет и чётких инструкций, поэтому местные эти все власти и контролирующие органы сами трактуют как им удобно» (информант А., ПМА 2020).

До 2014 года в Крыму активно открывались малые цеха по производству сыра и продукции переработки молока. В итоге многие из них закрылись из-за непомерных с точки зрения производителей требований. Эти требования одинаковы, что для мини-цеха, что для крупного завода. Естественно, что малый сельхозпроизводитель страдает в подобных новых реалиях и не выдерживает конкуренции с крупным производителем. «Люди держали 500 голов коров, а сейчас 30 коров осталось стадо. За последние шесть лет потихоньку люди все продают и под откос пускают. Смысла нет» (информант С., ПМА 2020)

Схожие проблемы не только у мясомолочных хозяйств. Все направления животноводства испытывают гнет контролирующих структур. Вот, что говорит В., у которого помимо овощеводческого хозяйства своя передвижная пасека на двух прицепах: «Работаю больше, получаю меньше. Практически ничего не остается. А если останется, придут и заберут. Кто заберет? При Украине ничего такого не было, как сейчас для пчеловодов. Сейчас платишь за осмотр пасеки. Столько же платишь за документы типа налога. 3500 руб. за осмотр пчел каждый год. Еще 3500, чтобы мне торговать каждый год. То есть 7 тысяч, чтобы ты мог медом торговать. Едешь на базар, чтобы медом торговать такой или такой баночкой – еще с тебя 350 руб. Пчеловодов при Украине вообще не трогали. И попробуй это все не сделать! Прицеп тягаю по всему Крыму. Полиция подъезжает, проверяет документы на пасеку, расспрашивают» (информант В., ПМА 2020)

Значительно пострадали от активной регуляционной деятельности и аквафермеры. Марикультура – это новейшее направление агропроизводства, которое стало активно развиваться совсем недавно. В 2016-2017 гг. было заключено основное число договоров на аренду рыбоводных участков в республике. Но осенью 2019 г. все аквакультурные предприятия Крыма получили от управления Росприроднадзора уведомления, что против них заведены дела об административном правонарушении. Аква фермы не сумели пройти государственную экологическую экспертизу для размещения мидийных и устричных ферм во внутренних морских водах и Азово-Черноморском бассейне. Наибольшее возмущение у аква фермеров вызвал то факт, что ряд предприятий не успел еще даже установить в море сами фермы, но Росприроднадзор уже признал их нарушителями. Установленная законом стоимость самой экспертизы составляет 200 тыс. рублей. Однако, люди сообщают, что реальная стоимость в несколько раз выше. Основные расходы — это не сама экспертиза, а стоимость многочисленных согласований и услуг гос. регулятора и экологических проектировщиков. Самостоятельно пройти подобную процедуру фермерам затруднительно, поскольку в законе даже четко не определен перечень необходимых документов, потому они вынуждены прибегать к услугам посредников. Подготовить документацию и сопроводить государственную экологическую экспертизу «до получения положительного заключения» фермерам предлагают различные коммерческие структуры — стоимость их услуг от 3,5 млн руб. [12]

При выявлении нарушений при повторной проверке на фермы накладывается штраф 150—200 тыс. рублей. «Для микропредприятий с водными участками площадью до 20 га оплата государственной экологической экспертизы стоимостью около 4 млн. руб. непосильна и экономически нерентабельна, и возникает вопрос о целесообразности дальнейшей деятельности» - писали в открытом письме бывшему министру природных ресурсов и экологии Д. Кобылкину члены Южной ассоциации рыбоводов. А тем предпринимателям, у кого в пользовании больше одного водного участка, такую экспертизу нужно проводить для каждого из них. Фермеры жалуются на некорректное законодательство, в котором к фермам по выращиванию моллюсков, ежей, креветок, применяются такие же требования, как к буровым установкам и объектам нефтегазового сектора.

Столкновение с системой российского государственного контроля и бюрократического аппарата оказалось для крымских производителей крайне неприятной неожиданностью. Однако, люди надеются на то, что разумный подход все-таки восторжествует и бюрократию приведут в соответствие с крымскими реалиями. Министерство сельского хозяйства, ветеринарная служба и Роспотребнадзор активно внедряют Меркурий, как могут, проводят разъяснительную работу. Часть частных производителей с трудом, но все же осваиваюет электронную систему, понимая, что раз внедряется, то это надолго и, чем раньше освоишь, тем больше перспектив. «Не нравится, а делать что? Россия тут надолго. Может и плюс есть – конкурентов меньше» - полагает фермер М. из Качинского района (ПМА 2020).

На первый взгляд, в Крыму складывается ситуация, характерная для большинства регионов современной России: стремление государства контролировать доходы с каждой коровы и каждого колоска, приоритет крупным производителям и как следствие резкое сокращение числа мелких и средних производителей сельхозпродукции, не способных выжить в новых бюрократических реалиях и в условиях неравноправной конкуренции. В основном негативную сторону этих процессов подчеркиваются те информанты, для кого занятия сельским хозяйством – традиционный семейный вид деятельности, которым занимались их родители и деды. Тем не менее пока это недовольство не приводит к заметному сокращению численности сельских жителей. В Крыму основное население по-прежнему проживает в сельских поселениях разной крупности, а не в городах, как в материковой России.

Опыт индивидуальный

По данным социологов, урбанистическая революция в России – это свершившийся факт: основное население страны проживает в крупных городах и городских агломерациях, работает в городе в сферах, связанных с промышленным производством и городской инфраструктурой. Тренд на переселение местных жителей в большие города по-прежнему силен во всех регионах России. Однако одновременно с ним усилились и процессы горизонтальной мобильности и дезурбанизации, ставшие достаточно заметными в последние годы. Горожане все чаще стремятся уехать на постоянное проживание из больших городов в сельскую местность (Горожане в деревне 2016).[13]

В последнее десятилетие сельское население республики пополняется именно за счет переселения горожан в сельскую местность. Причем люди переезжают для того, чтобы заниматься сельским хозяйством, а не просто проживать, работая удаленным способом, как, например, в Центральной России. Эти люди меняют образ жизни, осваивают новые профессии, берут финансовую поддержку от государства и соответствующие обязательства на много лет. Был ли у них самих или в истории их семей опыт проживания в сельской местности и работы на земле может быть важным, но не определяющим фактором при принятии кардинального решения о переезде. К изменениям эти люди подходят осознанно, получив солидный жизненный и профессиональный опыт, работая в других сферах, зачастую никак не связанных с сельским хозяйством. Прежде чем совершить столь решительный переворот в своей жизни они продумывают в деталях чем и как будут заниматься в новых непривычных для себя условиях. Некоторые действуют спонтанно, положившись на веление души, но таких меньшинство. Как правило, решение принимается, когда уже есть в той или иной степени подготовленная для переезда в конкретное место база: либо родственники/семья, проживающие в сельской местности, либо друзья/коллеги, переехавшие ранее и уже достаточно освоившиеся, чтобы оказать помощь и поддержку в случае необходимости. Почти у всех есть продуманное рационализирующее данный поступок объяснение. Чаще всего оно основано на разнообразных направлениях философии Нью Эйдж или определённых современных идеологических течениях. Но этот опыт – опыт индивидуальный, и он не является реализацией какой-либо идеологической модели в рамках замкнутого коллектива единомышленников, как в случае, к примеру, с анастасиевцами или так называемыми экопоселениями [14]( Крюкова, Архарова, Коровина 2018). Ниже я приведу примеры историй переездов, которые как мне кажется имеют типические черты основного тренда: это и схожие мотивы, и схожие модели реализации и вживания в новую среду.

История первая: садоводы Наталья и Игорь

Ферма Натальи и Игоря находится на окраине бывшего поселка городского типа П. Бахчисарайского района. Наталье 39, Игорю 43 года. Оба родились в этом поселке, ходили в одну школу, родители обоих живут в поселке. Спустя некоторое время после окончания школы они решили создать семью. Сейчас у них двое сыновей: старшему 11 лет, младшему 4 года. Наталья получила два высших образования – филологическое и экономическое, длительное время работала в туристическом бизнесе, имела возможность продолжать обучение и устроиться на работу за границей. Игорь работал региональным представителем в крупной западной корпорации, курировал несколько регионов Крыма и успешно продвигался по карьерной лестнице. Заниматься сельским хозяйством, по его словам, не планировал, и первое время, когда жена активно занялась садоводством, полностью переключиться на сельхозпроизводство был не готов.

           Родители Натальи целенаправленно переехали в Крым из Харькова, где работали на заводе. Уехали из города для того, чтобы жить на земле, растить дочь на природе в здоровой обстановке. В поселке были родственники, которые помогли с жильем и посоветовали выращивать цветы на продажу. Родители Натальи происходят из крепкой хозяйственной крестьянской украинской семьи. Прадед жил зажиточно, у него была своя мельница. Семья прадеда пострадала в коллективизацию, сам он был раскулачен. «В одну ночь родные все побросали и уехали из села. Потом начинали все с нуля» - рассказывает Наталья. Семья матери Натальи жила в Луганской области, у них было свое хозяйство, были коровы. Мать Натальи рассказывая о детстве до переезда в город, вспоминает, то они в деревне жили неплохо, даже зажиточно. Этот крестьянский хозяйственный дух, тяга к земле, по словам Натальи, передались от предков через родителей ей. В 22 года она прочла книги из серии «Звенящие кедры России» В. Мегре и поняла, что хочет жить и работать на своей земле.

С 2007-2008 г в поселке прошла распаевка совхозных земель. В советское время земли принадлежали крупному садоводческому совхозу-миллионеру. В совхозе выращивали виноград, абрикосы, яблоки, груши, персики, вишню, сливу и т.д., был свой консервный цех и свое винопроизводство. По воспоминаниям информантов, совхоз был известным и считался сильным, к председателю регулярно приезжали делегации из-за границы - Болгарии, Финляндии. У родителей Натальи был приусадебный участок 10 соток. Наталья уговорила маму взять земельные паи. Родители Игоря также взяли паи. По словам Натальи, они приложили немало усилий, чтобы участки им дали смежные, что было непросто добиться в условиях аукциона. Всего во владении семьи сейчас 8.5 га бывших совхозных земель. Земля какое-то время оставалось не освоенной. Все изменилось с рождением первого ребенка. Наталья ушла с офисной работы. Однако первая попытка заняться сельсхоз производством была не вполне удачной. «Я хотела на земле работать, когда работала в офисе. Хотела создавать свое родовое поместье. Но для этого деньги же нужны. Стали думать, как эти деньги заработать. Потому в офисе и работали. Сестра приехали с Харькова. Думали вместе делать. У нее муж должен был уйти на пенсию, а мы получается думали, что он на пенсию уйдет, а мы будем работать и помогать потихонечку. Пока муж работал, и финансы позволяли вкладывать. Но не потянули, и они уехали назад. Может, оно и хорошо, что в итоге так вышло. Видимо, не время было еще» - рассказывает Наталья.

По словам Игоря, все изменилось с приходом России. С 2015 г. началась программа поддержки начинающих фермеров, стали выделять гранты на развитие. «Сначала я занимался бизнесом. У меня за пол Крыма была ответственность. Когда начали грантом заниматься, я параллельно работал. Когда пришла Россия, была поначалу такая мутка непонятная, постепенно все фирмы начали уходить. Так повернулось, что выиграли этот грант, а там одно из условий, что работать нельзя, только на себя на сельском хозяйстве. Мы написали бизнес-план по винограду и по клубнике. На теплицы. Нам продали теплицы. Миллион чисто государство дало и 10 % мы свои вложили. Дали на пять лет. Пять лет нельзя продавать. В бизнесе своя головная боль: за все отвечаешь, не понятно, за кого болеешь, продажи опять ж. А тут на себя работаешь. Ушли, попробовали понравилось. Потихоньку раскрутились и нормально» - рассказывает Игорь.

«Получилось, что надо зарабатывать, потому что мы грант взяли. Но грант – это грант. Там только три теплицы. А их еще надо поставить на участке. Туда воду провести. Грант полутора миллионный. Этого недостаточно, конечно. Мы свои 200 тыс. еще туда добавили. Кроме своих 200 тыс. которые мы официально туда добавили мы еще свои все деньги, которые у нас были туда добавили. Получается первые три года мы все что было вкладывали туда. Надо было выкорчевать, надо было сделать ограду. На это много денег ушло» - вспоминает Наталья. Приходилось занимать деньги, просить помощи у родителей. Если были свободные деньги, их вкладывали в развитие и понемногу все налаживалось.

Постепенно приходил опыт цветоводства. Сеть сбыта цветов Наталья создала сама с нуля, обзванивая все пансионаты и санатории, делая интернет-рассылку. Помог опыт менеджера-экономиста и навыки работы в туристическом бизнесе. Поначалу было трудно, но сейчас есть свои постоянные клиенты, которые могут выручить в трудные времена: «Если бы не они, то мы бы тот год не вытянули. Они к нам приехали, а у нас две теплицы старых, огород с разваленными грядками, ребенок, орущий на руках. Представляете? Весело. Наверное, Бог помог, и люди хорошие подвернулись. Я безумно им благодарна. И мы потихоньку вышли уже на другие обороты. И еще три теплицы поставили только цветов» - вспоминает Наталья.

В этом году, по словам фермеров, у них уже все хорошо: есть прибыль, есть свободные деньги. Поначалу всем сами занимались. В этом году значительную часть времени работает помощница, а Наталья уже больше на подхвате. Хотя весной – в самую горячую пору - работают абсолютно все. Посадили яблони, был уже первый урожай. В планах расширяться, на большей части земли высадить фруктовые деревья. Игорь активно занимается виноградом, высадил столовые сорта. «В этом году хорошая цена была на сельхозпродукцию. Все на ура пошло. Не только за счет приезжих. Как раз до середины лета не было приезжих, а у нас шикарно все продавалось. Цена не упала из-за «короны». За бесценок никто не продавал ни в прошлом году, ни в позапрошлом году. Прибыль получаем. Нам хватает. Планируем продолжать. У нас земли много. Нас все устраивает. Яблони планируем садить, потом персики. Потихоньку расширяемся» - делится планами Игорь. Проблемы с водой их пока не коснулись. Возле фермерского участка проходит канал от водохранилища, рядом протекает речка. Тем не менее, ребята разведали, что у них есть достаточно своей воды и можно в случае необходимости выкопать колодец.

Наталья считает, что очень важно не только расширяться, но и видеть качественные перспективы. Она хочет заниматься биодинамическим земледелием, развивать экотуризм: «Биодинамическое земледелие – это моя мечта. Два года ребенку было, когда я это дело начала. Все делать надо на основе климата. Нужны наблюдения, нужны знания специальные. На это нужно много времени. Материальная оснащенность должна быть, время и правильная организация. Раньше я одна все делала. Сейчас с мужем плюс у нас люди работают. Сейчас можно организовывать что-то, пробовать совместимость растений. Совместимость очень хорошо работает».

За последние пять лет в их поселке появилось много фермеров. Сначала была только Наталья с цветами, и ее знакомая с клубникой. Теперь появились кфх, и многие занимаются именно клубникой. То, что рядом появляются единомышленники, радует: есть с кем поделиться, обсудить проблемы, найти решения. Радует ребят, что дети растут в разнообразной, не «тепличной» среде, какой является городской комфорт или обособленность эко поселений. «Я ездила по этим поселениям. Но, где я не была, мне ничего не нравилось. Прежде всего эта зацикленность. В книгах пишут: пусть плохое работает во благо. А у них, вот, только так можно, и все! Но, ведь, кто-то может сейчас так, а кто-то нет!   У меня нет таких проблем. Я сама по себе. Иногда я думаю, хорошо бы были такие же как мы рядом. Чтобы дети гуляли не непонятно с кем, чтобы пример показывали. А когда, вот, уже много лет прошло, я поняла хорошо, что у нас все так, как есть. Всему свое время. Ребёнка прятать от системы, когда она все равно будет? Была мысль, чтобы он в другой школе учился. Слава богу, что меня так жизнь побила, что так не произошло. Просто он будет понимать разницу. И будет выбирать. В любом случае, сейчас люди меняются, совсем другое понимание у людей приходит. И невозможно оградить. Просто невозможно! Это, как вытащить его и поместить за забор в лес. Как будто аборигены, получается? Нет, уж!» (ПМА 2020).

Ребята полагают, что все идет правильно своим чередом, пусть медленней, чем представлялось вначале, но зато, как надо. Есть только одна проблема, которая всерьез расстраивает: «У нас самая главная проблема сейчас - на месте хочется жить. У нас дом 500 м, но я хочу жить там. У меня муж немногословный человек, не очень чувствительный. Но и он говорит: я туда сходил и сразу наполнился энергией. Меня выжали, а тут я энергией напился. Мы там хотим дом». Закон, разрешающий официальным кфх строить дома на своей земле, обсуждается уже несколько лет. По словам Натальи, говорили, что в 2018 г такое разрешение будет принято, однако пока сдвига нет. «Это тока надо туда биться, писать. Мы когда-то писали Медведеву. Надо писать Путину. Что ж они так долго?».

Для Натальи с Игорем фермерство – и работа, и хобби, и образ жизни, и мечта. Решение открыть ферму – это результат размышлений, взвешиваний всех «за» и «против», результат осознанного выбора своего будущего, который был сделан не потому, что жизнь такого выбора не давала, а, наоборот, поскольку возможность выбрать была.

 

История вторая: сыровар Александр

Александр переехал в Крым из Москвы и открыл в Бахчисарайском районе в селе П. собственную сыроварню. В Москве жизнь складывалась, по его словам, довольно неплохо: «Работал в американской транснациональной корпорации. Дистрибуция химической продукции. Лаборатория была своя у меня. Очень неплохой был карьерный рост. Работал лет восемь. Стало неинтересно. Я после того, как ушел, поступил во ВГИК и закончил факультет режиссуры монтажа. Вечерний факультет. Начал снимать. Потом потерял интерес и к этому занятию.» (ПМА 2020). После десятилетних странствий по Азии, Александр решил перебраться на постоянное жительство в сельскую местность. Среди определяющих причин для переезда он называет желание жены жить в более теплом климате и стремление уехать из большого города, чтобы как можно меньше зависеть от «системы». «Единственная возможность полноценно жить — это делать свое дело, и как можно меньше зависеть от любой системы, потому что в данное время она полностью порочна вне зависимости от страны и от государства» - считает Александр.

           Крым и конкретное село семья выбрала, потому что там уже жил друг, который перебрался в эти места на несколько лет раньше и успешно занимался животноводством, открыв молочную ферму. Купили землю 30 соток без построек. За три года наладили и жизнь на новом месте, и производство. Построили современный дом в стиле комфортного минимализма. Александр самостоятельно сумел с нуля построить сыроварню и успешно освоил местный рынок сбыта полутвердых и твердых сыров. Сейчас изготовление сыров – уже постоянный и основной источник дохода.

Свой успех Александр объясняет системным подходом. Выбор в пользу сыроварения, а не иного направления, связанного с сельским хозяйством, был сделан с расчетом вписаться в местную инфраструктуру. В округе было много молочных производителей, и сыроварня для них оказалась удобным каналом реализации больших объемов молока. Взаимная выгода стала основой экономических и социальных связей и позволила быстро стать равноправным и ценным участником локального сообщества производителей. «Мне удалось продумать систему и вписаться в местный социум. Я покупаю у них, и их этим поддерживаю. Такая социальная ответственность у меня за них. Здесь все от головы» - делится Александр. Подключиться к «Меркурию» для Александра также не составило особого труда, в отличие от большинства местный животноводов, которые пока не хотят переходить на электронную сертификацию своей продукции. Таким образом, он легализует свое производство и имеет большую свободу выбора способов реализации своих сыров в сравнении с теми производителями, кто предпочитает пока оставаться в «серой зоне». Подключение к электронной системе поспособствовало и налаживанию благоприятного климата в отношениях с местным чиновничеством, для которого важно отчитываться об успехах внедрения новой системы.

Сыроварению Александр специально не учился, но имел опыт работы на сыроварне в Солнечногорском районе Подмосковья. Технологии производства и строительства сыроварни осваивал через Интернет. Все оборудование и компоненты производства, такие как, например, культивированные бактерии приходится завозить с материка, поскольку в Крыму ничего пока нет. Пришлось самостоятельно во всем разбираться. Помогло образование: Александр по первому образованию химик-технолог, два года отучился в аспирантуре. «Сыры — это коллоидная химия. С сочувствием смотрю на других сыроваров, которым приходится читать литературу. Без специального образования что-то понять очень сложно».

Специализация сыроварни - твердые сыры. В Крыму нет своей традиции употребления и изготовления твердых сыров, соответственно, и производство практически отсутствует, а спрос на такие сыры есть. «Разное пробовал. Местные твердые сыры совсем не умеют делать. Изначально это и было задумано. А в моем случае это и самая эффективная мера. У меня выдержанные сыры. Выдержка их от полугода: семь, восемь, десять месяцев. К сожалению, полностью все никак не успевает вызреть. Раскупают раньше» - рассказывает Александр. Продукция расходится быстро, особенно в этом году: в пик карантина, когда торговые точки, кафе и рестораны были закрыты, у Александра полностью все раскупили.

Сыроварение – это ежедневный тяжелый физический труд. Молоко – продукт скоропортящийся, сыровар привязан к своему цеху, так же как фермер к своим коровам. Почти все приходится делать самостоятельно. Сейчас у Александра есть два помощника. «Все разбито на смены. Один день я варю, один день сосед, и, вот, взял еще одного человека на подвал. <…> Никуда не уедешь. На море в этом году один раз был» - делится он. Тем не менее часто случаются накладки. В день интервью, когда сыровар планировал выходной, помощник не вышел, поэтому интервью проходило в самую активную фазу производства. Небольшие объемы, по словам Александра, не позволяют полноценно существовать. Клиенты приезжают в любое время, и личная жизнь фактически отсутствует, а нанимать продавца на небольшие объемы слишком расточительно. Для того, чтобы быть более свободным, нужно расширяться: открывать новый цех на котел хотя бы на 300 л. Если производство увеличить в 3-4 раза, то будет уже другая экономика. Можно будет нанять работников, и время от времени позволять себе отлучаться.

Для открытия нового цех, Александр с другом разработали бизнес-план и участвуют в конкурсе на получение государственного гранта для начинающих фермеров: «Приходится расширяться. Крайне неохотно я это делаю, но жизнь заставляет просто новую сыроварню открывать. Сейчас влезаю в тим билдинг. [15]Как ни крути, это - самое сложное. Потому что пришло понимание, что одному ничего не сделать, и приходится команду набирать. Людей приходится обучать. Приходится корпоративной этикой заниматься, то есть всем тем, от чего я хотел уйти» - смеется Александр. По его словам, они с женой ни о чем не жалеют, довольны и новым местом жительства, и своим делом, просто нужно время, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам.

 

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ

ПМА 2020 – полевые материалы автора: интервью, взятые у местных жителей различных регионов Крыма (Ялтинский городской округ, Красноперекопский район, Симферопольский район, Качинский район, Бахчисарайский район, Белогорский район, гг. Алушта, Севастополь, Феодосия, пос. Форос).

Горожане в деревне 2016 - Горожане в деревне. Социологические исследования в российской глубинке: дезурбанизация и сельско-городские сообщества. Научная монография / Под ред. В.И.Ильина и Н.Е.Покровского / Под общ. ред.: Н. Е. Покровский, В. И. Ильин; науч. ред.: Н. Е. Покровский, В. И. Ильин. М.: Университетская книга.

Крюкова, Архарова, Коровина 2018 – Основные мотивы переезда горожан в сельскую местность. По материалам пилотажного выезда в экопоселения Ясногорского района Тульской области / Новые российские гуманитарные исследования № 13. 2018

---

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Источник [https://ru.krymr.com/a/komu-v-krymu-ne-hvataet-vody/30967010.html]

[2] Источник [http://www.krasnoperekopsk.net/2020/12/uchenye-kryma-prokommentirovali-zayavlenie-putina-o-dobyche-p...]

[3] Источник [http://www.krasnoperekopsk.net/2020/12/v-krymu-zayavili-o-neobxodimosti-vtorichnogo-ispolzovaniya-vo...]

[4] Об условиях участия в программе см.[ https://frbk.ru/direction/4-1-programma-podderzhka-nachinayushhikh-fer/ ]

[5]    Минсельхоз Крыма принимает документы на господдержку молодых аграриев не старше 35 лет, изъявивших желание работать в сельской местности. К перечню специальностей и организаций получателей грантов добавлен профиль "Ветеринария и зоотехния" и расширен список предприятий агропромышленного комплекса Крыма. К ним отнесены теперь научные, профессиональные образовательные организации и вузы, которые производят сельскохозяйственную продукцию. Размер единовременной выплаты для выпускников средних профессиональных учебных заведений составляет 200 тысяч рублей, а для выпускников вузов - 250 тысяч рублей. Общая сумма господдержки желающих работать в сельхозпроизводстве в этом году составит 22 миллиона рублей. Господдержку смогут получить молодые специалисты, окончившие образовательные учреждения не ранее 2017 года.

[6] Источник [https://ru.krymr.com/a/krymskie-aktivisty-o-selskom-hozyaystve-poluostrova/29979414.html/#fb-comment...]

[7] «С материка» сейчас говорят о других регионах России, как правило, имеется ввиду Краснодарский край. До 2014 г. «с материка» чаще всего означало с Украины.

[8] Имеются ввиду гос. программы поддержки фермеров и сделки с российскими поставщиками, которые вытесняют местного производителя с крымского рынка (ПМА 2020)

[9] Имеется ввиду афера со строительством очистных сооружений в Севастополе, в результате которой из бюджета была украдены 2 млрд. руб. Подробней см., например, [https://sevastopol.su/news/kompaniya-slivshaya-iz-sevastopolya-2-milliarda-priznana-bankrotom]

[10] ФГИС «Меркурий» — информационная система электронной сертификации и отслеживания товаров, поднадзорных ветеринарному контролю, при их производстве, обороте и перемещении внутри РФ. Обязательную регистрацию в ФГИС «Меркурий» должны пройти производители и продавцы товаров, поднадзорных Государственному ветеринарному контролю. К таковым относятся молокозаводы мясокомбинаты, птицефабрики, производители морепродуктов, а также компании по логистике, торговые сети и розничные продавцы, связанные с реализацией таких товаров. С 1 января 2018 г. все организации и ИП, участвующие в обороте товаров животного происхождения, в обязательном порядке должны перейти с бумажной на электронную ветеринарную сертификацию, используя систему «Меркурий» (Источник: https://www.buhsoft.ru/article/929-sistema-merkuriy-chto-eto-takoe-i-kak-budet-rabotat)

[11] Речь идет о сокращении частных молочных ферм в Бельбекской долине (ПМА 2020).

[12] Подробнее о проблемах аквафермеров в Крыму см. репортаж РБК [режим доступа https://www.rbc.ru/business/14/09/2019/5d7a2f419a79472c92a17b24]

[13] Подробней о дезурбанизации см. [Нефедова Т. Г., Покровский Н. Е., Трейвиш А. И. Урбанизация, дезурбанизация и сельско-городские сообщества в условиях роста горизонтальной мобильности // Социологические исследования. 2015. № 12. С. 60-69]

[14] См., например, исследование об анастасиевцах [Андреева Ю. Вопросы власти и самоуправления в религиозном движении «Анастасия»: идеальные образы родовых поселений и «воплощение мечты» https://anthropologie.kunstkamera.ru/07/17online/andreeva]

[15] Team building – «командный дух». Термин из практики менеджмента, заимствованный из спорта. В широком смысле означает командные методы работы: создание команды или повышение эффективности работы команды.

 

Автор Крюкова Наталья Владиславовна, Учебно-научный центр социальной антропологии РГГУ, Институт этнологии и антропологии РАН, nkryu@mail.ru